Подснежники. Глава 2

Глава 2

Будничное геройство

Набережная представляла собой колеистую дорогу, что вела мимо заборов и домов вдоль берега на пристань. Вода в реке стояла высоко и бурными мутными потоками мчалась по своему руслу, унося за собой всевозможный весенний мусор. Народу было немного, река шумела, и Дина с восторгом ощущала силу её течения. Она подобрала с земли щепку и бросила её в один из тёмных водоворотов. Несчастная щепка мгновенно исчезла среди мощных бурых потоков.

— Ужас, — сказала Дина, не сводя глаз с того места, где исчезла щепка. – Какое сильное сейчас течение. Страшно подумать, что будет, если там окажешься…

— Динка, ты слышишь? – спросил Никлис. Дина взглянула на него. Он смотрел куда-то вдоль по берегу, в сторону пристани, и в глазах его горела тревога.

— Что? Не слышу…

Никлис внезапно сорвался с места и побежал по набережной, на ходу пряча уши под волосами. Дина в изумлении и испуге поспешила вслед за ним и нагнала только возле пристани, где она услышала чей-то пронзительный, отчаянный крик и увидела Диму Туну, который метался по причалу. Он указывал руками на воду, но не мог толком ничего сказать и лишь выкрикивал что-то похожее на «помогите!». Дина взглянула на реку и на высокие порыжевшие от ржавчины речные корабли, что стояли у берега. Среди жутких водоворотов и нескольких обломков досок, под самыми бортами суден, она заметила слабое тельце, беспощадно толкаемое потоками течения.

Дина замерла в ужасе и очнулась лишь тогда, когда Никлис бросил ей в руки своё пальто. Тогда к ней вернулся дар речи:

— Ник! Ник, ты с ума сошёл?! Там доски, куда ты?!..

Но Никлис уже не слышал её. На ходу сбросив с ног ботинки, он стремглав помчался по причалу и прыгнул. Дина вскрикнула. Что-то кольнуло в её сердце, какая-то странная, необъяснимая тревожная боль возникла в её душе, едва он исчез под водой среди каскадов мутных брызг. Никлис нырнул под затор, образовавшийся у самого берега, и вынырнул на другой его стороне. Тряхнув головой, он поддался течению и поплыл к кораблям, куда течение утягивало тело.

Дина бросила пальто друга и подбежала к краю причала. Дима, обессилев от страха, беспомощно сел на столбик, к которому обычно привязывали чалки.

— Настя… Настя… — прошептал он, опустив голову и не в силах смотреть больше на реку.

— Чего ты ждал?! – вскрикнула Дина.

— Я же плавать не умею… — Дима взглянул на неё виновато. Его лицо было совсем белым, губы дрожали. Это был совсем другой Дима, даже его петушиный галстук, казалось, выцвел и побледнел. Дина вздохнула, не в силах видеть ужас в его глазах, и с тревогой посмотрела на воду. Никлис проплыл вниз по течению и, поймав Настю, исчез за носом корабля. Дина с отчаянно колотящимся сердцем ждала. На берег стал стягиваться народ, привлечённый криками. Дина считала секунды, не сводя глаз с кораблей. Никлису удалось справиться с течением, и он выплыл обратно на открытое пространство, где его можно было видеть. Удерживая голову захлебнувшейся Насти над водой, он отчаянно погрёб к берегу.

Дина опустилась на колени, чтобы помочь ему, как только он окажется достаточно близко. Никлис подплыл к ней, подхватил Настю и поднял на руках. Глубина здесь была большая, и он с головой ушёл под воду. Дина схватилась за курточку девочки и вытащила её на причал. Кожа Насти имела голубовато-мраморный цвет, чем страшно напугала Дину. Девочка не дышала, и Дина не знала, что теперь делать. К счастью, кто-то из толпы бросился помогать, Дину оттолкнули в сторону, и все меры первой помощи были приняты.

Встав на ноги, дрожа всем телом от испуга, Дина оглянулась. Никлис нашёл самую низкую часть стены причала подтянулся и выбрался на берег. Дина метнулась за его пальто. Отжав подол порванной, выбившейся из-за ремня рубашки, потемневшей от бурой воды, Никлис попытался оправить волосы и снова спрятать уши, но промокшие пряди не позволяли ему этого сделать.

— Ты цел? – спросила Дина тихо, протягивая ему пальто.

— Ага, — дрожа всем телом, ответил Никлис и проворно забрался в рукава.

Дину накрыла странная, непонятная апатия. Страх не проходил. Ей всё ещё было нестерпимо тревожно, хотя всё, вроде бы закончилось хорошо. Никлис выбрался на берег, а Настя очнулась и снова начала дышать – все живы и целы, но почему всё равно так тревожно? Дина посмотрела на Туну, который укутал сестру в свою куртку и прижал её к себе. По его щекам скатывались слёзы. Дина с удивлением наблюдала за ним. Ей не доводилось ещё видеть его таким.

— Ник… спасибо, — выдохнул Дима, оглянувшись к Никлису, который медленно завязывал дрожащими руками шнурки на ботинках. Он поднял взгляд.

— Спасибо… — повторил Туна, а потом замер с каким-то странным выражением лица, обнаружив странную черту наружности своего собеседника.

— Не за что, — Никлис поднялся на ноги, запахнул пальто и вдруг быстро взял Дину за руку холодной ладонью. – Идём.

Дина удивлённо взглянула на него, но молча повиновалась и последовала за другом на дорогу в сторону дома. Она чувствовала, что что-то было не так, не как обычно, но не могла понять, что именно. Зачем он только сделал это? Почему ей теперь так неприятно больно на душе? Что произошло…

Что-то горячее и липкое внезапно обожгло ладошку Дины, которая пряталась в большой руке её друга. Она вздрогнула и остановилась, и Никлис невольно отпустил её руку, которая выскользнула из его мокрых пальцев. Дина в ужасе смотрела на яркие, рыжевато-алые пятна крови на своей ладони. Она подняла голову. Никлис смотрел ей в лицо, плотно сжав посеревшие губы, и в глубине его глаз горел страх.

— Боже мой, Ник, что это?! – выдохнула Дина, охваченная неприятным душащим ужасом. – Откуда это взялось?!

— Тише, — сказал Никлис и подошёл к ней ближе. – Слышишь, тише, всё хорошо.

— Нет! Это не хорошо! – Дина показывала ему свою заляпанную кровью руку. – Что с тобой случилось?!..

Никлис вздохнул и опустил глаза.

— Зачем ты это сделал?! Зачем ты прыгнул?! Ник!! – голос Дины сорвался.

— Она погибла бы, — пониженным тоном произнёс Никлис.

— Боже мой… – Дина утёрла кончик носа рукавом. – Да, конечно… но… что случилось?

— Когда я нырнул, там, под затором было что-то… что-то острое. Я сам не знаю, что точно произошло, похоже поранил плечо… Тише! Это не должно быть настолько сильно! – произнёс Никлис, предавая своему голосу уверенности.

— О-ох… — застонала Дина.

— Ты, главное, не паникуй, пожалуйста! – взмолился Никлис.

— Покажи мне руки, — Дина схватила его за рукав.

Никлис поднял ладони. На правом рукаве проступали пятна крови, и пальцы были все перемазаны. Дина застонала. Страх накатился волной, бросил мороз в пальцы и предательски сжал горло, но в голове Дины появилась идея.

— Пойдём к нам, моя мама врач, она знает, что делать! – сказала она.

— Да это не обязательно, можно ко мне, если ты поможешь мне кровь остановить, то всё будет в порядке, — заметил Никлис, прижав ладонь к плечу.

— Я не умею… — прошептала Дина.

— Я научу, — предложил Никлис. – Это не так сложно. Просто с плечом мне самому не сделать.

— Ник! Если ты погибнешь от потери крови это будет моя вина!.. Мама точно знает, как тебе помочь, она даже швы наложить может, если надо!.. Пойдём!.. – слёзы снова выступили у неё на глазах.

— Ладно, — сдался Никлис.

Не медля ни минуты дольше, Дина схватила его за локоть и повлекла за собой. Никлис отнял руку от плеча и тихонько вздохнул.

— А тебе… не больно? – спросила Дина на ходу.

— Ещё нет, — Никлис сжал губы. – Адреналин ещё не закончился. Минут пять ещё не почувствую.

— Серьёзно?.. – удивилась Дина.

— Ага, каждый раз так, обычно я это использую чтобы либо добить противника, либо удрать. Зависит от повреждения, — пояснил Никлис с каким-то мрачным весельем в голосе.

— Сколько раз тебя ранили в… драках? – осведомилась Дина, прибавляя шагу.

— Много, — фыркнул Никлис. – Я не считал.

— Что за жизнь у тебя там?!

— Я разведчик.

Он затих. Спустя несколько минут ходьбы Дина ощутила, как он напрягся и как его рука оперлась на её плечо. Ей казалось, что её мир находился на грани того, чтобы разрушиться. Ей нужно было спешить, она должна была успеть, иначе всё пропало бы…

— Не торопись, пожалуйста, — попросил Никлис. – У тебя есть носовой платок, который не страшно выпачкать?

— Ага, — Дина вытянула платок из кармана, и Никлис вытер им ладонь и повязал его на запястье, чтобы кровь, стекающая по руке, не капала на землю. Они шли быстро. У Дины окоченели от страха пальцы, а во рту пересохло. Её сердце колотилось в груди, отдаваясь всё более и более отчётливой тревожной болью. Чем ближе они были к дому, тем сильнее слабел Никлис. Теперь Дине приходилось тянуть его за собой, чтобы он не сбавлял шагу.

Наконец, они подошли к саду. Дина провозилась с замком калитки вдвое дольше, чем обычно и ворвалась на помост, утягивая за собой друга. Кровь, просочившаяся через платок, круглыми алыми пятнами упала на доски помоста, и Дина рванулась к крыльцу. Никлис споткнулся на каждой ступеньке, встретившейся ему на пути, и ладонь его мёртвой хваткой сжалась на рукаве Дины. Распахнув тяжёлую дверь, что вела из коридора в дом, они, не разуваясь, влетели в гостиную.

— Мама! – закричала Дина, едва ступив на знакомые крашеные доски дома. – Мамочка, где же ты?!

Никлис привалился к её плечу и тихо, часто, дышал ей в макушку, словно ему не хватало воздуха. Никому другому никогда в жизни Дина не позволила бы быть так близко. Ольга вышла из кухни, вытирая руки полотенцем.

— Ох ты ж, — воскликнула она, вцепившись морщинистыми руками в белое полотенце. – Хорошие мои, что случилось?..

— Ник ранен! – выдохнула Дина в порыве какого-то неожиданного желания пользовать фэнтезийными фразами.

— Садись сюда! И снимите пальто! – Ольга отодвинула от стола один из стульев и убежала на кухню.

Никлис медленно принялся за пуговицы своего пальто, но Дина не выдержала. Оттолкнув его руки, она живо расстегнула и стащила пальто. Рубашка от воротничка до подола была залита кровью, и Дине стало плохо от этого зрелища. Она закрыла рот руками и, задыхаясь от боли за друга, заплакала по-настоящему. Она ещё никогда в жизни не видела столько крови сразу. Никлис же молча сел и бездумно уставился потухшими глазами на свои ладони.

Ольга принесла из кухни свою аптечку, вытащила из неё какие-то колбочки и коробку с ватой.

— Ты как? Очень больно? – она быстрым движением разорвала упаковку на мотке с марлей.

— Жить можно, — отозвался Никлис тихо. Дина с испугом и отчаянием смотрела на его бледное, как полотно лицо с потемневшими венами на висках и лбу. Мокрые волосы липли к шее и жалко распластывались на рубашке. Ольга быстро сделала ватные тампоны, завёрнутые в марлю, и вложила их в рану, чтобы остановить кровь.

— Значит так, — сказала она, глядя Никлису прямо в глаза. – Это нужно как следует зашивать, я сама не справлюсь. Если кровь остановим, выдержишь минут пятнадцать? Я сбегаю за врачом, который умеет работать с такими повреждениями.

— А есть другой вариант? – спросил Никлис, чуть приметно прищурив глаза.

— Ну, думаю в травмпункт ты не захочешь ехать, к тому же он довольно далеко от нас, — Ольга ласковым движением убрала его волосы со лба за длинное ухо.

— Откуда вы знали?..

— Я мама, я всё знаю, — Ольга улыбнулась. – Ну, вытерпишь?

— Да, — в голосе Никлиса прозвучало столько мужества, что Дина почувствовала себя сущей трусихой рядом с ним.

— Дина, открой окно и наведи Никлису воды с сахаром, пусть выпьет. Если вата кровью наполниться, сможешь сменить? — спросила Ольга, быстро одеваясь.

— Смогу, — сказала Дина, тоже стараясь быть храброй.

— Я быстро, — Ольга выскользнула за дверь. Дина вздохнула, подошла к окну и отворила форточку, потом прошла на кухню и развела в стакане три ложки сахара. Она принесла стакан в гостиную и села напротив друга, предложив ему выпить воду. Никлис покорно взял стакан.

— Терпеть не могу сладкую воду… — тихо сказал он.

— Я тоже, но это важно, — ответила Дина и осторожно поинтересовалась:

— Теперь больно?

— Ага. Но это ничего, не переживай.

— Ничего себе не переживай… — Дина обхватила плечи руками.

От страха ей трудно было оставаться на месте. Она поглядела на острые коленки друга, на его серые ладони с длинными пальцами, лежащие на зелёных штанах. Рубашка с одного края пожелтевшим от воды крылом торчала в сторону. Никлис смотрел прямо перед собой, но, кажется, ничего не видел.

Дина встала, подошла к окну и остановилась, жадно втягивая свежий воздух. Запах стерильных бинтов всегда внушал ей дополнительный страх. Лишь бы всё кончилось хорошо… Она сама от себя не ожидала такой реакции. Ей хотелось влепить Никлису по щеке за его проделку, но она понимала, что он поступил правильно. Ей хотелось только почувствовать, что он снова в безопасности. Странная, болезненная тревога, никуда не пропадавшая с того самого момента, как Никлис прыгнул в реку, переросла в настоящую боль. Дина не могла понять где эта боль находится и почему она такая непривычная, но эта боль заставляла её мечтать лишь о том, чтобы Никлису поскорей помогли.

Чем дальше Дина отходила от своего истекающего кровью друга, тем больнее ей становилось. Ей нужно было находиться рядом, быть для него поддержкой, хотя Дине казалось, что в таком случае она мало чем могла помочь. Никлис и без неё справлялся с собой.

— Динка, подойди, — вдруг негромко позвал он. Его голос прозвучал удивительно отчётливо в тишине гостиной. Дина обернулась, быстро подошла к нему.

— Да? – она протянула руки, и Никлис сжал её ладошки своими холодными пальцами. Он посмотрел на неё виноватыми, печальными глазами, и Дине захотелось плакать от этого отчаянного выражения его лица. Она ничего не могла сделать, а ему было так больно…

— Ник…

— Тш-ш… Просто держи меня за руки. Вот так, — Никлис закрыл глаза.

— Так проще, да? – Дина осторожно потёрла его прямые пальцы, пытаясь согреть их.

— Не говори ничего… — попросил Никлис. Дина плотнее сжала его ладони, соединила их вместе, укрыла в своих ладошках. Никлис молчал. Молчал так натянуто, что сердце Дины разрывалось на части. Вероятно, ему самому было проще выносить это ожидание, чем ей. Дина вспомнила про просьбу мамы проверить вату и, собравшись с духом, заглянула в дыру в рубашке. Вата была полностью пропитана свёртывающейся кровью, и её с трудом можно было отличить от краёв раны.

— Я отпущу, — сказала Дина.

— Только не на долго, — взмолился Никлис, раскрыв глаза. – Пожалуйста…

— Нет, я быстро, — Дина взяла со стола мисочку, зажмурилась и запустила руку в дыру. Никлис тоже прикрыл глаза. Вата была горячей, липкой и склизкой. Дина, судорожно сглотнув, вытянула её и бросила в мисочку. Через несколько минут новая вата была вложена в рану, и Дина, облегчённо вздохнув, снова взяла друга за руки. Кровь, похоже, останавливалась.

Так они и просидели, взявшись за руки, все эти мучительные двадцать минут. Дине казалось, она чувствовала, что с каждой каплей крови Никлис теряет свои силы к жизни. Голова его была низко опущена, рот приоткрыт, он часто и поверхностно дышал, а кончики его длинных ушей уныло повисли.

* * *

Светлана была высокой женщиной с тёмными, посеребрёнными сединой волосами, и сухим длинным лицом. Войдя в дом, она сразу подошла к виновнику этого происшествия и положила на стол свой чемоданчик. Дина встала, чтобы освободить ей место, но рука Никлиса слабо сжалась на её пальцах. Она взглянула на него, его глаза умоляли её не отпускать… Светлана щёлкнула Никлиса пальцами по подбородку, отчего он удивлённо приподнял голову, и проворными движениями своих сухих жёстких пальцев развязала галстук. Она подцепила край рубашки и сорочки под ней и рванула её так, что ткань с треском разошлась. Освободив рану, Светлана принялась за дело.

Дина была не в силах больше смотреть. Она разжала пальцы, отошла от стола и остановилась посреди комнаты. Несколько секунд она не шевелилась, чувствуя, что она не должна была отпускать руку друга, что она должна помочь ему, но что она не может этого сделать… у неё не хватало сил… ей стало нестерпимо стыдно и грустно от этих мыслей. Слёзы подступили к горлу, и Дина зарыдала, уткнув лицо в ладони. В тот же миг ласковые руки мамы заключили её в объятья. Обернувшись, Дина уткнулась ей в грудь и ощутила себя ничтожно крошечной и слабой, непостижимо бессильной в этом огромном жестоком мире.

— Ну, ничего, всё хорошо будет, — сказала Ольга, поглаживая её по русой голове. – Всё хорошо.

Дина ничего не отвечала, слишком многое наполняло сейчас её душу, чтобы это можно было объяснить.

— Ну вот… Всё обойдётся. Сбегай, принеси какую-нибудь папину рубашку, а то Нику не в чем будет домой идти, — сказала Ольга, и Дина повиновалась.

Она тихо поднялась по скрипучей лестнице на второй этаж и вошла в спальню родителей. Здесь всегда пахло влажной глиной, потому что вся прикроватная тумбочка Игоря была заставлена глиняными горшками с цветами. Открыв шкаф, Дина долго, тихонько всхлипывая, перебирала его рубашки. Игорь был ниже Никлиса, что несколько затрудняло поиски. Наконец, Дина выудила одну старенькую зелёную в клетку рубашку, которая была на размер больше обычного и могла подойти чуть лучше. Прижав эту рубашку к себе, Дина поспешила обратно в гостиную.

Светлана уже заканчивала перевязку.

— Ну вот, герой, теперь тебе бы отлежаться часок-другой, — сказала она, подтягивая узелок бинта.

— Ничего, не в первый раз, — отозвался Никлис. – Бывало и хуже.

— Сейчас действует обезболивающее, вот ты такой бодренький. Выпей чаю и поешь, посиди тут хотя бы полчаса, а там пойдёшь. Голова может снова закружиться, — сказала Светлана.

— Хорошо, — Никлис вздохнул.

— Что такое вытворял, если не секрет? – поинтересовалась Светлана. – Косплей не удался?

— Какой косплей? – опешил Никлис.

— Он спас девочку из реки, — с гордостью объявила Дина, протягивая другу рубашку.

— Уши у тебя больно классные, — заметила Светлана. – Мне доводилось ролевиков лечить. Они часто себе руки выворачивают и ноги ломают.

— Я не…

— Да, мы после школы хотели устроить костюмированную вечеринку, а уши со вчерашнего дня ещё сделаны, вот так и вышло, — перебила Дина.

— Надо же, — сказала Светлана. – Ну, теперь выздоравливай, эльфёнок.

Она потрепала Никлиса по макушке и вышла.

— Никакой я не ролевик и уж, конечно, не эльфёнок! – с обидой заметил Никлис.

— Пусть думает так, — заявила Дина, смеясь. – Сам не распространяешься о своей расе.

— Ну, да… а кто такие «ролевики»? – поинтересовался Никлис тихо.

— Люди, которые ролевыми играми увлекаются, — пояснила Дина. – Будешь обедать?

— Нет, спасибо. Чая бы вот выпил, но есть совсем не хочется, — сказал Никлис.

— Ладно, — Дина отправилась на кухню. Страх схлынул. Теперь, водружая на плиту тяжёлый чайник, она чувствовала себя совершенно разбитой и страшно уставшей. Вскипятив чай и налив его в чашку, Дина вернулась к другу. Никлис перебрался на диван и оттуда спокойно наблюдал за миром гостиной. Выглядел он теперь гораздо лучше, что успокоило Дину. Бледность несколько сошла, волосы начали подсыхать и уже не выглядели так жалко и прилизанно, хотя сидел он так, словно после очень долго напряжения наконец расслабил мышцы и растянулся на диване, сложив на груди руки. Из школы вернулась Ира. Удивлённо поглядев на кровавые следы, она ничего не сказала и ушла в свою комнату. Ольга же, проводив Светлану, вошла в гостиную.

— Ну, друг мой, лучше? – спросила она.

— Да, спасибо, — вежливо отозвался Никлис. Дина улыбнулась. Она сидела рядом с ним, опустив голову на его плечо. Вероятно, в другой момент она не позволила бы себе сделать так, но сейчас ей было холодно от всего пережитого и ей хотелось прижаться к кому-нибудь.

— Дин… Спасибо, — тихо признался Никлис, повернувшись к ней. – Твои руки спасли меня…

— Но ведь я тебя отпустила в самый важный момент… — испугано заметила Дина.

— Это ничего, потому что тогда ты уже вселила в меня достаточно надежды, чтобы пережить это всё, — пояснил Никлис. – Здесь мои силы какие-то другие, если честно, я быстрее устаю, чем обычно…

— У нас другая атмосфера, — сказала Дина. Никлис взглянул на неё с удивлением и странной радостью, вспыхнувшей в глубине зелёных глаз.

— Очень верное определение, — заметил он. Дина улыбнулась, не предавая особого значения его радости, и прикрыла глаза. Сколько всего она сегодня пережила… Дине казалось, что теперь она не сможет оторваться от дивана. Щёку её согревало плечо друга, и это её успокаивало. Дина опустила веки, и сама не заметила, как провалилась в сон.