Эльвия

Обифримол понял, что они подошли уже очень близко к городу, когда по ветру потянулся запах дыма. Облака висели низко, и горы тонули в их густой пелене, исполинами восставая из-за серой завесы. Обифримол молча восхищался этой картиной, шагая по дороге вслед за Арольном, и довольно быстро обнаружил, что Ника не разделяла его мнения об окружающем их пейзаже. Стоило ему поделиться своими впечатлениями, она довольно резко сообщила, что не любит туман, особенно когда он скрывает за собой такие масштабные пространства, время от времени появляющиеся просто из ниоткуда.

Путешествие в компании Никлиса и Дины оказалось совсем другим, чем в обществе Арольна и Элвея. Обифримол даже не представлял себе, что приключения такого рода могут быть приятными. Несмотря на долгую дорогу и усталость, несмотря на непогоду и холод, Обифримол пребывал в хорошем настроении. Дина приготовила простой, но вкусный ужин из ветчины, солёных огурцов и запечённой в углях картошки. Потом Арольн заварил фирменный походный чай, состоявший из пачки заварки и банки сгущённого молока.

Арольн оглянулся по сторонам, что-то сказал себе и провёл Обифримола до конца квартала, где вошёл в небольшую, блестящую лавку. Юный фольен не сразу осознал отчего здесь всё так мерцало, а когда понял, сердце его забилось отчаянно. Все стены, витрины и даже потолки в этом помещении были увешаны и уставлены тщательно начищенными мечами, ножами, кинжалами и даже копьями. На время Обифримол потерял не только дар речи и контроль над своим зрением, но ещё и слух.

- Обифримол! Обифримол! – раздался отчаянный крик Арольна, вырвавший юного фольена из густого приятного мрака его сна. От ужаса и изумления Обифримол подскочил и вцепился когтями в одеяло. Арольн распахнул дверь, и она, отлетев под его рукой, грохнула ручкой по стене и задребезжала.

Охранник общежития Орлиндского университета оказался чрезвычайно упрямой, холодной и отрезвляюще безучастной личностью. В своём потёртом тёмно-синем мундире, за низким, но чрезвычайно массивным доисторическим столом, он сидел с выражением неподдельного тысячелетнего снобизма и профессиональной вредности на лице. Он одёргивал, запугивал и гонял студентов и их возлюбленных с тех самых пор, как первый камень университета был заложен несколько тысяч лет назад.

В темницах Орлинда всегда пахло совершенно по-особенному: немного сыростью, немного плесенью, но в основном историей. Если история способна пахнуть, то она издавала именно такой запах. Никлис спустился по полустёртым ступеням в подземелье и прошёл вслед за охранником куда-то вглубь длинных сумрачных коридоров.

Озеро сияло и сверкало, словно гигантское зеркало, озарённое переменчивыми солнечными зайчиками, мелькавшими меж быстро скользивших облаков. Обифримол не сводил глаз с открывшегося ему вида, стоя посреди улицы. Он никогда в жизни не видел такого количества воды сразу. Он бывал на северных озёрах, но они обычно отличались малыми размерами, чрезвычайно чёрной болотной водой и топкими берегами.

Обифримол расположился на ночлег рядом с костром, на циновках. Тильви и Витольд натянули над аргу брезентовый навес, поскольку с неба снова начал сыпать ледяной дожде-снег. Все подобрались поближе к огню, хотя трое осуждённых продолжали держаться на расстоянии от остальных, чтобы никто не возмущался.

Арольн быстро залил костёр водой. Обифримол собрал свои пожитки, и вскоре все снова готовы были отправиться в путь. Они прошли вслед за Никлисом мимо нескольких сосен и оказались вновь недалеко от дороги. Здесь к одному из высоченных деревьев была прикреплена отвесная лестница.